Учитель [СИ] - Виктор Гвор

— Я не смог его убить. — сказал он, вручая мне крохотный сверток. — Прости, что взваливаю это на тебя, но мне слишком тяжело одному знать правду.

Теперь мы это знаем вдвоем. Да и то, Лысто уже не отличит его от остальных шести. Так что, можно считать, что и он не знает.

— Твои предки принесли очень много зла, малыш. — говорю я ему. — Гораздо больше, чем можно себе представить. Мы вывели твой род полностью: в Новом Сугрибе не осталось ни одного человека с белой кожей. Это справедливо. Но лично ты ни в чем не виноват. Тебя еще не успели сделать людоедом. Поедем с нами, кроха. Обещаю, мы вырастим тебя Человеком…

Эпилог

Хортейм, площадь Учителя

703 год Эры Йети

Портал открылся рано утром. Вышедший из него окинул площадь взглядом, брезгливо пнул ногой крупного пса, сунувшегося к нему носом, и обратился к дворнику, единственному аборигену, присутствующему в пределах площади:

— Елеумарилиньо варилакруэль доламобирро камблериоли.

— Не понимаю Вас, сударь. — откликнулся тот. — Мы иностранным языкам не обучены.

Прибывший кивнул и протянул собеседнику красивый медальон на цепочке. Точно такой же он надел себе на шею. Потом повторил фразу.

— Я есть представитель великого народа, который хотеть дружить с ваш народ, — послышалось из медальона пришельца, продолжавшего говорить. — Меня звать Галадриэль, и я хотеть общаться с ваше начальство.

— Ага, понял, машинка для перевода, — ответил дворник и надел на шею медальон, — а зачем тебе, милок, начальство? Если есть дело какое до нас, то мне скажи, у нас любому говорить можно, все начальство. Меня дедом Оросом кличут.

С каждым словом деда оба медальона неярко вспыхивали. Когда пришелец заговорил вновь, перевод оказался совершенно другого уровня.

— Я пришел засвидетельствовать своё почтение вашему великому народу, и узнать, к кому здесь можно обратиться с предложением мира и дружбы. Должно же быть некое правительство или, может быть, государь! Или в вашем мире еще существуют отдельные страны? Да уйди ты, чего пристал, зверюга! — Галадриэль снова отпихнул пса.

— Не обижай собачку! Он же с миром к тебе! Ластится. Ты вот что, пока я площадь почищу, до статуи Учителя дойди. Вон она — прямо посередке стоит. Посмотри, подумай…

Дед Орос неторопясь повел по площади небольшую машинку. Там, где он проходил, покрытие блестело, как отлакированное.

Пришелец удивленно посмотрел на старика, потом взглянул на статую. Глаза удивленно распахнулись, лицо исказила гримаса. Легким отточенным движением он скользнул к памятнику и уставился на него, как будто это была не каменное изваяние, а оживший кошмар.

— Что, любезный, не нравится тебе наш памятник? — спросил непонятно как оказавшийся рядом старик. — А нам нравится. Хорошие существа эти Йети. Детей любят. Не убивают никого. Максимум, оторвут что-нибудь ненужное… А вот мы так и не научились быть такими гуманными. Всех, кто к нам воевать лезет… Помню, ногры к нам пришли, так ведь перебили несчастных до последнего человека… Да что говорить… Эй, ты куда, ты же с миром пришел, кто с миром, тому не страшно!

— Я сейчас, минутку, — Галадриэль пятился к порталу, одновременно пытаясь взять себя в руки. Древний ужас захлестывал сознание. — Я забыл одну вещь… Я вернусь…

— Лучше не надо! — голос старика неожиданно стал жестким, с металлическими нотками. — Для вас же лучше, господин эльф!

Последнее, что увидел гость, прыгая в портал — насмешливые и абсолютно разумные глаза приставучего пса.

Неизвестный мир

912 год Эры Йети

Человек, одетый в мимикр военного образца с малым дезинтегратором на плече шагнул через портал, осмотрелся и произнес:

— Хорошо здесь. Правда, Ашт?

«Сколько раз тебе говорить, Тикша, не издавай звуков в незнакомом мире — в мыслях большого лобастого пса звучало недовольство, — впрочем, здесь можно. Портал закрой. И оружие убери, ничего опасного нет».

— Ну, Ашт! Ты же прекрасно понимаешь речь. — человек перекинул дез за спину и щелкнул пультом перемещателя. — Смотри, как здесь хорошо. Лес чистый, ухоженный. Водопад какой! И скала изумительная, прямо смотровая площадка. Похоже на первозданную планету, но на самом деле, явно нет. Тем более, и ты подтверждаешь безопасность.

«Ох, молодежь…» — снова проворчал пес.

— А как думаешь, это может быть мир Йети?

«Тебе каждый раз мерещится мир Йети. На пятьдесят миль вокруг ни одного разумного существа».

— Не каждый. Когда мы попали к эльфам, я так не думал.

«Еще бы! Такая вонь! Неудивительно, что они всё рвутся кого-нибудь завоевать» — пес задумался.

— Уже не рвутся. Боязливые стали. — Тикша рассмеялся. — Как от нас с тобой драпали… А мир Йети — это же мечта! Первый, кто найдет йети, прославится на весь мир. Родина Учителя!

«Еще не факт, что они нам будут рады. Вы по их понятиям — убийцы. А мы — так вообще потомки боевой полуразумной породы»

— Да ладно. Йети тоже произошли от хищников. И сколько лет уже у нас никто никого не убивает. Вон, я пушку таскаю, а смогу ли выстрелить в разумного — большой вопрос. Оппа! Ментальный зов! Сложность какая! Не могу понять!

«Заткнись! Он сейчас придет».

Открылся портал непривычного цвета и очертаний. Вышедший недружелюбно уставился на пришельцев.

— Не может быть… — прошептал Тикша, разглядывая вновь прибывшего, — неужели?

«Должен тебя поздравить. Только как ты собираешься с ним общаться? Я это делаю при помощи картинок. Как предки девятьсот лет назад».

— Если он считает мою память, будет знать наш язык. Мне его говор не выучить, слишком сложное произношение.

Тикша посмотрел в глаза гостя (или хозяина) и попытался передать картинку. Тот понял. Усмехнулся. И сознание человека на мгновение растворилось.

— Йети, говоришь, — произнес местный разумный, — вот, значит, как… Нам, действительно, есть о чем поговорить, человек Тикша и пес Ашт…

Хортейм, площадь Учителя

912 год Эры Йети

Портал открылся в середине выходного дня. Прямо в разгар народных гуляний. Двое вышедших, вооруженный человек и пес, не вызвали у гуляющих ни малейшего интереса. Зато третий… Площадь замерла: могучее, поросшее густой коричневой шерстью, клыкастое и когтистое существо было точной копией стоящего рядом памятника. Не хватало только… Маленькая девочка в розовом платьице, вырвавшись из рук остолбеневшей мамы, с радостным криком бросилась к пришельцу: